«Действительно, почему они плачут, кричат, бьют себя, разве это достойно верующих? Разве это не бидаат в религии? Разве принято так вести себя в Исламе? Ах, какие же они заблудшие бидаатчики, ахи! Берегись этих шиитов, ахи!».
Но посмотрим, как обстоит дело на самом деле.
Посланник Аллаха (ДБАР) — лучшее творение, образец для подражания и «милость для миров» — что делал он? Плакал по Хусейну (А). «Как-то я зашел к Пророку (ДБАР) и увидел, что его глаза наполнены слезами. Я спросил: „о, посланник Аллаха! Тебя кто-то разгневал? Что происходит? Твои глаза наполнены слезами!“ Он ответил: „Нет! Но только что от меня ушел Джабраил, который сообщил мне, что Хусейн будет убит рядом с Евфратом. Не показать ли тебе землю (на которой он падет)?“ Я сказал: „да, конечно“. Он протянул руку и раскрыл ладонь, на которой была земля, и он дал эту землю мне. И я не смог удержать себя от слез» (Муснад Ахмад Ибн Ханбала, Глава: Муснад десяти обрадованных раем, раздел: муснад праведных халифов, подраздел: муснад Али ибн Абу Талиба да будет доволен им Аллах).
Фатима Захра (А) — кораническая «Каусар» и одна из «асхабуль киса», которых Аллах «очистил полным очищением» — передала от Посланника Аллаха (ДБАР), что он сказал: «О, Фатима! В Судный день прослезятся все глаза, кроме глаз, плачущих по Хусейну (а). Эти глаза будут светиться от радости и получат благую весть о райских наградах» («Бихар аль-анвар», т.44, стр. 293).
Зейнаб (А), сестра Имама Хусейна и дочь Али, внучка Пророка (ДБАР) — била себя в знак скорби по своему погибшему брату.
Сын Хусейна — Али ибн Хусейн (Имам Саджад) — плакал по мученикам Ашуры всю свою жизнь. Рассказывают, что он не мог видеть воду, чтобы не заплакать, потому что его отец, малолетние дети и сподвижники погибли жаждущими.
Об Имаме Джафаре Садыке (А) — учителе основателей всех четырех суннитских мазхабов — Абу Аммар рассказывает: «Как-то я посетил Имама Садыка. Он попросил: „Прочти нам стихи об Имаме Хусейне“. Когда я начал читать стихи, Имам стал плакать. Я читал стихи, Имам же плакал, да так, что его голос был слышен вне дома. Когда же я закончил читать стихи, Имам сказал мне о важности и большом воздаянии тому, кто читает траурные песнопения, и тем самым побуждает людей плакать по мученически погибшему Имаму Хусейну». Также Имам Садык сказал: «Не подобает проливать слёзы и проявлять нетерпение по какому-либо горю, если только не по трагедии, которая случилась с Хусейном ибн Али, вознаграждение за которое будет бесценным».
Джабир Ансари — великий сподвижник Пророка (ДБАР), один из самых самоотверженных и приближенных к нему людей — стал первым, кто пришел на место гибели внука Пророка (А) сорок дней спустя (Арбаин). Он стал первым паломником Кербелы. Один из приближенных Джабира Ансари — Атиййя — так описывает это событие: «Мы вышли из Медины, чтобы вместе с Джабиром Ибн Абдуллахом Ансари посетить могилу Имама Хусейна (а). Как только мы дошли до Кербелы, Джабир пошел к реке Фарат (Евфрат) и совершил омовение (гусль). После он облачился в одеяния и натерся благовониями. Затем, повторяя зикр на каждом шагу, он направился к Святыне Имама Хусейна (а). Когда мы приблизились к могиле, он приказал мне: «Положи мою руку на могилу» (досточтимый сахаб был уже незрячим). Я так и сделал. В тот самый момент я увидел, как Джабир потерял сознание и пал на могилу. Я плеснул немного воды ему в лицо. Придя в сознание, Джабир трижды воскликнул: «Хусейн! Хусейн! Хусейн!».
Зачем тебе пример этих людей, ахи? Ты ведь лучше их, ахи! Твое чистое единобожие с приписыванием Аллаху частей тела и места выше единобожия Пророка, его наследников и сподвижников. Они делали бидааты, плакали по Хусейну, а ты нет.
И когда наши ахи называют нас безумными, мы отвечаем: нет, мы еще, к сожалению, недостаточно безумны в нашей скорби по Имаму Хусейну (А), мы еще не достигли такой степени безумия, как достопочтенный сахаб Джабир Ансари.
Но стоит ли вообще объяснять нашим ахи этот вопрос? Ведь его понимание возможно только при условии познания Имамата и истинного положения Вали. Действительно, если я не понимаю причину какого-то действия, а вижу только следствие, как я могу понять его мотивы? Если наши ахи видят людей, которые собрались в одном месте и тут же начинают плакать, их поведение покажется им по меньшей мере странным. И так будет до тех пор, пока они не поймут, по ком они плачут, КТО на самом деле были те убитые, по которым они плачут. Разве вы не кричите, когда вашему телу причиняют боль? Но наша боль по убитым и угнетенным Имамам сильнее этой боли. Вали ближе к верующему, чем он сам. Если у верующего есть душа, то вали — сущность его души, если есть тело, то вали — тело этого тела.
Нам говорят: много плакать и стенать — не сунна Пророка (ДБАР). Пророк (ДБАР) так не делал. Правильно, Сунна Пророка (ДБАР) состояла в подчинении этим людям, которых ВЫ убили. Сунна Пророка (ДБАР) не предусматривала их угнетения, их истребления и тем самым слома всей Системы Ислама на корню, фактически — уничтожения Ислама. Если бы ВЫ их не убили, МЫ не плакали бы по ним.
Поэтому с теми, кто возражает против церемоний шиитов на Ашуру и другие траурные дни, в сущности, не следует спорить и приводить им какие-то доводы. Мы говорим: идите, познайте Имамат, познайте Ахль аль-Бейт (А), потом приходите. Идите, изучайте религию Ислам. Тогда вам все станет ясно. Прежде этого нам не о чем с вами разговаривать. Вы все равно ничего не поймете.
Сказал Имам Садык (А): «Нанху ллази фараза Ллаху таʻтана ла йасаху ннас илля маʻрифатана ва ла йуʻзару ннас би джахалатина» — «Мы — те, подчинение кому Аллах сделал обязательным, только познание нас важно для людей, и нет оправдания для тех, кто не познал нас». Нет оправдания. Не познал Ахль аль-Бейт (А), не подчинялся вали, не следовал Имаму своего времени — отправляйся в джаханнам. Там будешь разговаривать о «бидаатах в шиизме».
Траурные церемонии навсегда останутся камнем преткновения между признающими вилаят и теми, кто его не признает. Потому что они вытекают из великой любви, коранической маваддатун филь курба, которую шииты имеют, а остальные — нет. Во все времена первое, на что направляли остриё своих атак тираны и угнетатели, от Язида до Саддама, были траурные церемонии — прежде всего на Ашуру и Арбаин Имама Хусейна (А). Не существовало такого тагута, который не пытался бы запретить эти церемонии. Намаз, пост, халяльная пища, хиджаб — всё это было дозволено, это не трогали, но как только речь заходила об Ашуре, начинался совсем другой разговор.
Почему? Потому что эти церемонии выражают дух Шиизма. То есть дух Ислама вообще. Они есть живое, из года в год повторяющееся подтверждение завета с Вали Аллаха, договора с ним, подчинения ему. Лаббейка йа Хусейн — «мы перед тобой, Хусейн!» Лаббейка йа Махди — «мы перед тобой, Махди!» Какой тиран потерпит это — договор не с ним, а с вали Бога? У каждого деспота эти церемонии есть кость в горле. Он хочет иметь дело с теми, кто находится в его системе, а не в системе Аллаха, системе вилаята.
Эти церемонии не являются обязательными в религии Ислам, как намаз или пост в месяц рамазан. Но, тем не менее они, без преувеличения, есть то, что поддерживает само существование намаза и поста. Не будь их, снова и снова поднимающих людей на борьбу, соединяющих их в один грандиозный порыв, — и давно не было бы ни намаза, ни поста. Как сказал Муавия одному своему сатрапу: «Я до сих пор не победил. Знаешь, когда я одержу победу?» — и показал пальцем в сторону окна, откуда раздавался азан. — «Когда этого звука больше не будет». После Ашуры у Имама Саджада (А) спросили: «Победил ли Хусейн (А)?» Он ничего не ответил, просто указал на звучащий азан: «Слышишь этот звук? Хусейн победил».